Соломоновы острова
Журнал «Подводный клуб», №3, 2006
Автор: Дмитрий Орлов
Страшные Соломоновы острова
«Новичку, незнакомому с жизнью вдали от цивилизации, Соломоновы острова могут показаться сущим адом. Там до сих пор свирепствуют тропическая лихорадка, дизентерия и всякие кожные болезни; воздух там насквозь пропитан ядом, который, просачиваясь в каждую царапину и ссадину, превращает их в гноящиеся язвы, так что редко кому удается выбраться оттуда живым, и даже самые крепкие и здоровые люди зачастую возвращаются на родину жалкими развалинами. Туземные обитатели островов до сих пор еще пребывают в довольно диком состоянии; они с большой охотой едят человечину и одержимы страстью коллекционировать человеческие головы. Подкрасться к своей жертве сзади и одним ударом дубины перебить ей позвонки у основания черепа считается там верхом охотничьего искусства...»
Так начинается известный рассказ Джека Лондона «Страшные Соломоновы острова».
В представлении многих людей они до сих пор так и остаются «страшными», хотя на дворе уже XXI век. Надо сказать, что за столетие, прошедшее с момента написания Джеком Лондоном строк, приведенных выше, обстановка на Соломонах, конечно же, изменилась, но в значительно меньшей степени, нежели весь остальной мир. Человек, впервые приезжающий на Соломоны, бывает в первую очередь поражен крайней отсталостью, нищетой и сравнительной дикостью страны, несмотря на то, что столица Хониара находится всего в трех часах лета от современного австралийского города Брисбена. Но краткие три часа, оказывается, могут разделять земли, расположенные на расстоянии столетия. В этом случае самолет авиакомпании Air Vanuatu превращается в настоящую машину времени.
Купить билет на самолет и уехать в никуда — дело нехитрое, но что же дальше? Главный цивилизованный город страны, куда, собственно, и летают самолеты — столица Хониара. Она представляет собой плохую улицу вдоль моря, на которой стоят пыльные магазины, две более-менее приличных гостиницы, парламент, офис финансового фонда, через который американцы прокачивают деньги в помощь соломонскому бюджету. Здесь же госпиталь, стадион, казино, церкви, яхт-клуб и некоторые другие одноэтажные здания. Частные дома и хижины расположены за дорогой в долине и на холме. Чем богаче житель, тем выше на холме стоит его дом — чтобы не заливало водой в сезон дождей. Жара и сильная влажность делают прогулки по городу для белого человека практически невозможными.
Стоит чуть отъехать от столицы, и даже такая жалкая цивилизация исчезает. Обитатели Соломоновых островов живут в деревнях по берегам многочисленных островов в хижинах, сделанных из пальм, носят какие-то старые грязные тряпки, выдранные, скорее всего, морем, передвигаются в пирогах, выдолбленных из пальмовых стволов, питаются тем, что поймают в море и соберут в лесу, — в общем живут точно так же, как во времена Джека Лондона, или как жили их далекие предки столетия назад. Жаркий климат, богатое пищей море и буйная растительность позволяют аборигенам не напрягаться в борьбе за существование и заниматься примитивным собирательством. Некоторые деревни, в которых особенно влиятельны миссионеры, вяло и лениво занимаются сельским хозяйством, выращивая всякую ботву и разводя маленьких свиней.
Естественно, туземцы уже не бьют друг друга дубинами, не пожирают тела и не коллекционируют головы. Однако рядом практически с каждой деревней есть пещеры, в которых до сих пор валяются черепа убитых врагов и съеденных друзей. У этих пещер те из туземцев, кто так и не принял христианство, занимаются ритуальным общением с языческими богами. Необходимо помнить, что туземцы бывают разные: страна Соломоны — не единый архипелаг, а искусственно собранное британцами множество островов в южной части Тихого океана, между населением которых нет ничего общего.
Соломоны состоят из нескольких архипелагов, которые ныне считаются провинциями. В разных провинциях аборигены отличаются и цветом кожи, и строением черепа, и фигурой, и традициями, и отношением к белым пришельцам — не говоря уже о языке. Например, на островах провинции Новая Джорджия туземцы очень тёмного цвета, довольно крупного размера и крепкого телосложения, с тяжёлым и мрачным взглядом и сравнительно высоким уровнем жизни. На островах Флориды туземцы коричнево-смуглые, с чертами лица более близкими к европейским, худые и невысокие, приятные в общении и весьма благожелательные к пришельцам, хорошо танцуют и поют. А вот остров Малаита — источник агрессии и вражды: ещё во времена колонизации малаитяне отличались особой неукротимостью и агрессивностью.
Переселение малаитян на остров Гуадалканал послужило причиной кровопролитной гражданской войны между этими племенами в 2000 году, когда австралийцы были вынуждены даже ввести в страну войска. Архипелаг Шуазель на границе с Папуа–Новой Гвинеей населён людьми иссиня-чёрного цвета и плотного телосложения, с огромным головным негроидного типа, спокойные и молчаливые. Жители разных провинций и даже разных островов и деревень одного острова говорят на разных языках, общаясь между собой на южно-тихоокеанском варианте английского языка — так называемом «пиджин инглиш».
Почти без туристов
Почти полное отсутствие цивилизации означает отсутствие туристической инфраструктуры.
Даже в 2004 году рекордное число туристов составило всего 11 000 человек.
Они живут в гостиницах Хониары, не представляя, что скрыто на других островах.
Ни гостиниц, ни круизных кораблей на островах почти нет.
До недавнего времени единственным судном, осуществлявшим дайвинг-сафари, было «Биликики».
Можно, конечно, путешествовать «дикарем»: купить билет на самолётик местных авиалиний из Хониары на какой-нибудь удалённый остров, скажем, Шуазель, а уже там жить, как повезёт. Но понятно, что в этом случае за комфорт, здоровье и безопасность отчаянного туриста ручаться будет трудно. Миссионеры, живущие и по сей день на островах, не туристы, а отчаянно смелые фанатики, верующие в святость своей миссии нести язычникам слово Божье и готовые за эту веру умереть. Нам, уважаемые читатели, с ними не по пути — ведь у нас иные цели и задачи. Таким образом, единственным способом посмотреть острова, оставаясь при этом в XXI веке, является сафари-бот «Биликэки».
Сафари и дайвинг
Сафари-бот «Биликики» был переделан из рыболовного сейнера,
оснащён компрессором с системой нитрокса, душами и для фотографов — отдельная фотокомната с просмотровыми столами и проявочными машинами.
Дайвинг проводится с двух алюминиевых ботиков, похожих на мальдивские доньи.
Самое необычное и замечательное в дайвинге на Соломонах —
то, что нигде за тысячи миль вокруг нет ни одного другого дайвера.
Это особенно приятно тем, кто устал нырять в “супе из аквалангистов” где-нибудь в Хургаде или на Мальдивах.
Подводный мир Соломоновых островов
Подводный мир Соломоновых островов отличается необычно высоким биоразнообразием даже по сравнению с другими южными регионами Тихого океана. Потрясающе красивые коралловые рифы наполнены огромным количеством гигантских горгонарий с веерами до пяти метров в ширину, в ажурных ветвях которых прячутся удивительные пигмейские морские коньки. Вертикальные стенки, уходящие в бездну, покрыты пушистым красно-розовым ковром из мягких кораллов. В зарослях анемонов и пучках кораллов с люмпусками на песчаных склонах прячутся необычные животные — монстрики фантастических форм и окраски. В густых джунглях буйно ветвистых колоний коралла акропоры тоже есть свой внутренний мир из разнообразных беспозвоночных и рыб.
В толще воды у коралловых рифов кружат стаи акул, барракуд, каранксов и всевозможных пелагических рыб, парят манты, могучие тунцы. Подводный мир во многом ещё не изучен, и в каждом сезоне открываются новые и новые места погружений. Собственно, исследовать всё невозможно — достаточно нырнуть в многочисленные лагуны островов и картировать свои маршруты, как уже открываешь новые. Сейчас у «Биликэки» есть не более порядка сотни изученных мест погружений, многие из которых похожи друг на друга, но некоторые яркие и насыщенные места следует отметить особо.
Точка барракуд (Barracuda point) похожа на знаменитый Голубой угол на Палау. Длинный гребень рифа выдаётся в открытое море из стенки необитаемого острова Мборокуа между островами Рассела и Новой Джорджией. Лучший дайвинг — на сильном течении, когда вокруг тебя ходят стаи шилохвостых луфарей, барракуд, каранксов, тунцов, акул и других пелагических рыб. Чем сильнее течение, тем больше рыб. Дайвер закрепляется на рифе с «наветренной» стороны и любуется мощными хищниками, грациозно снующими вдоль рифа в поисках добычи. При этом лучше иметь крючок на верёвке, чтобы не держаться за риф руками, ибо здесь весьма много стрекущих видов.
Разрез Леру (Leru cut) на острове Рассела фигурирует во всех фотоальбомах, посвящённых Соломонам. Длинная щель в рифовой стене уходит из моря метров на двести вглубь острова. Над образованным каньоном склоняются пальмы, которые хорошо видны из-под воды, а с обрывистых стен над поверхностью моря свисают красивые карстовые сталактитоподобные выросты. На выходе из пещеры вас подхватывает течение и несёт вдоль обрывистой красивой рифовой стены, покрытой горгономариями, в залив у дикой туземной деревни.
Недалеко от разреза Леру есть Обычная пещера (Custom cave), напоминающая католический храм: в потолке довольно большой куполообразной пещеры есть окно, через которое проходят солнечные лучи, падающие на дно пещеры и играющие в прозрачной воде. Можно подняться к окну и полюбоваться пальмами, склонившимися сверху, а также оценить, что такое галоклин: через отверстие в потолке попадает пресная дождевая вода, которая лёгкой шапкой стоит до потолка. Если перемешать два слоя с разной плотностью ластами, видимость теряется практически полностью, так что хочется промыть глаза, чтобы хоть что-то увидеть. Рядом с этой пещерой есть и множество других, поменьше. В некоторых из них прячутся здоровенные шишколобые попуги. Если неожиданно столкнуться с такой махиной нос к носу у входа в темноту, впрыск адреналина в кровь гарантирован.
Необитаемый островок Мале-Мале (Male Male island) архипелага Новая Джорджия имеет один из самых впечатляющих береговых рифов. Вертикальная стенка, уходящая на глубину 60–70 м, настолько густо и плотно покрыта гигантскими веерами горгонарий до пяти метров в ширину, что похожа на сказочный лес из фантастических растений.
Нигде больше мы не встречали подобных зарослей горгонариевых кораллов. На веерах живут пигмейские морские коньки, разноцветные морские лилии, редкие прозрачные креветки, крабики и прочие мелкие беспозвоночные и рыбки, формирующие в ажурных коралловых ветвях уникальный биоценоз. На глубинах 30–40 м на горгонариях также живут огромные головы Горгоны — крупные офюрки с сильно разветвлёнными длинными щупальцами.
Точка лагуны (Laguna point) примечательна тем, что открывает вход в мелководную лагуну с чрезвычайно красивыми коралловыми колониями, над которыми плавают кокосовые орехи и пасутся стайки кальмаров.
Архипелаг Флорида и побережье острова Гуадалканал славятся уникальными затонувшими объектами времён Второй Мировой войны. Более сотни объектов: крейсеров, эсминцев, транспортов, истребителей и бомбардировщиков — покоятся на разных глубинах от мелководья до глубин, доступных только тримиксникам или батискафам.
В 1942 году американцы приняли штурм Гуадалканала, на котором японцы строили аэродром для атак на Австралию и Новую Зеландию. В те времена битвы за остров было потоплено много боевой техники, большая часть которой лежит на дне. Никто и никогда не бывал на этих рифах. Но есть объекты, координаты которых известны и на которые производятся погружения, например, четырёхмоторный гидросамолёт близ острова Ванугу.
Общее впечатление от дайвинга на Соломонах — удивительное разнообразие мест погружений и самого подводного мира. Здесь есть райский дайвинг на любой вкус: вертикальные стенки с отрицательным уклоном, заросли мягких кораллов разной формы и расцветки, стаи пелагических рыб и крючные монстрики для макрофотографов, пещеры и гроты для фанатов спелео-дайвинга, рифы, всевоздушные дайвы и дрейфы.
Таким был наш мир в древности, и наши предки так же собирали еду в мангровых зарослях и так же добывали огонь трением, как современные жители «страшных» Соломоновых островов.
