Фотографии располагаются после текста (на трех страницах).
Авторы фотографий:
Борис Кулиш, Андрей Девятых и Йорген Кам.
Благодарим фотографов и желаем им дальнейших творческих успехов!
Д. Г. Жадан (инструктор Подводного клуба МГУ, морской зоолог).
Рассказ о поездке в Бирму 6 – 14 марта 2004 года.
РЕЗЮМЕ (для тех, кто не любит читать долго). Сделали четыре полных дня погружений, по четыре в день, всего посетили 9 мест (дайв-сайтов, если нравится английский русскими буквами). Понравилось очень, поедем ли еще – да. Что понравилось: обилие жизни при почти полном отсутствии дайверов, из четырех дней три с половиной мы провели в полном одиночестве. Крупные животные: леопардовые акулы (встретились в двух местах, в одном – многочисленны), акулы-няньки (в трех местах), огромные мраморные скаты (одно место), скаты-орляки (одно место). Серые акулы: темноперая серая (grey reef shark), белоперая серая (silvertip shark), рифовая (white-tip reef shark). Интересной мелочи тоже очень много. Для тех, кто бывал в Таиланде (со стороны Пхукета): похоже, но заметно богаче жизнь и меньше дайверов. Ландшафты в основном скальные, крупных коралловых построек нет, если пытаться сравнить подводный ландшафт (не живность!) с другими морями – немного напоминает наш Дальний Восток или даже Белое море. Самое необычное место по ландшафтам – Бирманские банки. Видимость в разных местах от 5-7 до 25 метров.
Положительные впечатления от погружений умножились благодаря исключительной организации логистики и быта: все перелеты и трансферы без единой задержки, прекрасный отель в Бангкоке, отличный корабль: просторные каюты, хорошая еда, супер-гиды - Йорген Кам – датчанин, и Мивако (Мира) Кадота - японка.
Участники поездки: Андрей Девятых, Алексей Ефременко, Дмитрий Калинин, Борис Кулиш, Леонид Лисовский, Владимир Павелко, Анатолий Рычков, Виктор Семененко, Елена и Сергей Ушановы. Ребята, спасибо вам большое за отличную компанию и отсутствие проблем!
Далее следует детальный рассказ: интересные на мой взгляд моменты описаны подробно, менее существенные – кратко. Старался быть полезным тем, кто соберется в Бирму.
6 марта 23-30 – 7 марта 13-00 Перелет Москва – Бангкок рейсом АЭРОФЛОТА (время местное). Разница между Бангкоком и Москвой (зимнее время) – 4 часа.
8 марта 13-05 – 14-20. Перелет Бангкок – Ранонг (город в Таиланде на границе с Бирмой).
8 марта 15-00 – 15-40. На двух микроавтобусах приехали в порт Ранонга.
8 марта 15-40 – 19-30. Заселились на судно MERMAID I (Судно подробно описано здесь). На судно прибыли таиландские иммиграционные офицеры (мужчина и женщина), прямо здесь собрали паспорта и оформили выезд из Таиланда. Это заняло около двух часов. Покончив с формальностями на тайской стороне, отошли от причала, пересекли неширокий пролив – устье реки, и бросили якорь уже у Бирманского берега, напротив пограничного городка-поселка Ко-Тонг (Kaw-Thoung). На судно привезли уже бирманских пограничников, двоих. Один был в форме, в шляпе, с погонами и с годовалым ребенком; второй в длинной юбке, похоже, тоже форменной, и в рубашке. По-английски не говорили, но улыбались. Собрали паспорта и деньги за визу, по 140 долларов (!) с человека, выпили пива, и уехали, забрав паспорта с собой. Параллельно на судно приплыли несколько торговцев сувенирами. Они предлагали полудрагоценные камни; названия камней на английском и тайском языках мне ничего не говорили, похоже на нефрит и опал. Вся торговля ведется на тайские баты, бирманская валюта (кьяты, или джеты) очень сильно обесценена, и нам даже не довелось узнать курса кьята к доллару или бату. Торговцы как-то объяснялись по-английски, и в честь 8 марта мы совершили несколько удачных сделок. Паспорта наши остались в бирманском пограничном ведомстве, а мы подняли якорь и двинулись на север, лавируя между островами архипелага Мергуи. Примерно через час перестали работать мобильные телефоны, и я окончательно поверил, что мы вышли в огромное Андаманское море.
9 марта. Место погружений – SHARK CAVE. Крохотный скалистый островок, на западном краю образующий маленькую бухточку между двумя каменистыми грядами. Здесь мы стояли весь день, сделали три дневных и одно ночное погружения. Условия погружений можно охарактеризовать так: видимость – ниже средней, 7-8 метров; скальное дно крутыми склонами или вертикальными стенами уходит на глубину 25-30 метров (см. схему), где переходит в плоскую песчаную равнину. Течения приливные, от очень сильного до незначительного (далее подробнее), температура воды от 24 до 27 градусов, жизнь очень богатая. На брифинге Йорген рассказывает о главной достопримечательности этого места – пещере, где часто отдыхают акулы-няньки. Однако предлагает не ходить в пещеру сразу, а использовать первое погружение для общей рекогносцировки.
В первом погружении – очень сильное течение. Пока справились с подбором грузов, отнесло далеко от острова, пришлось заново забираться в зодиак и возвращаться к берегу. Ушли под воду, начали сплавляться по течению, мимо пронеслись скалистые склоны, покрытые горгонариями и альционариями, глубже 22 метров началось песчаное дно, немного поработали ластами и спрятались от течения за гребнем. Остановились, сориентировались, и минут двадцать походили вдоль гребня туда-обратно на глубине от 20 до 7 метров. Только высовываешься вверх или вперед – сдувает, снова прячемся. Донная жизнь богата: лилии самые разные, пять-шесть видов ежей, семь-восемь видов горгонарий и альционарий, множество скорпеновых. Стаи малька, цезии, охотятся длинноперые каранксы. Из выдающегося: стая кальмаров (каракатицевидный кальмар Sepioteutis), каракатица. Для первого погружения неплохо, хотя и сумбурно.
По возвращении на судно пытаюсь понять, что происходит с течениями. На первом брифинге наш гид Йорген говорил, что течение может быть с любой стороны, и непонятно какой силы, соответственно идея была подстраиваться под условия по ходу погружения. Сажусь с ним беседовать; выясняется, что есть таблицы приливов, но он особо на них не полагается, считая, что локальные отклонения от табличных данных очень велики. Ближайший пункт, для которого есть таблицы – Ранонг. Разбираемся, получается, что судя по таблицам, именно сейчас и должно было быть самое сильное течение – идет прилив, перепад уровня воды в час – 0.8 метра (!), от малой воды до полной – перепад 3.8 метра (!). Полнолуние было два дня назад, поэтому приливы такие высокие. Таким образом, течение в первом погружении соответствовало данным таблиц. Планируем время второго погружения так, чтобы попасть на полную воду.
Забегая вперед, скажу: на всем протяжении нашего маршрута, в разных точках, течения вполне совпадали с табличными данными для Ранонга; течения главным образом приливно-отливные, поэтому пользоваться таблицами при планировании погружений очень удобно, если не сказать – необходимо. С чем столкнулся впервые - огромная разница между сизигийными и квадратурными приливами: в полнолуние и новолуние перепад 3.9 м., в первую и последнюю четверть – 0.2 м. Выходит, в первую и последнюю четверть луны течений практически не должно быть; это тоже вполне соответствовало нашим погружениям: день ото дня течения становились слабее.
Тем не менее, убедить Йоргена учитывать табличные данные в планировании погружений удалось только к третьему дню. Вполне разумный в других вопросах, здесь он проявил непонятное легкомыслие и неверие в очевидное.
Второе погружение – течения почти нет (предсказуемо, если верить таблицам). Опускаемся до 22 метров, двигаемся вдоль стены над песчаным дном. Рассматриваем крылаток, скорпен, другую жизнь; двигаемся в направлении обещанной пещеры, держа стену по правую руку. Постепенно входим в бухту, слева придвигается другая стена, оказываемся в неглубоком ущелье. Проходим под небольшой аркой, и навстречу вылетают три темноперые серые акулы (Carcharinus amblyrhynchos), метра по полтора. Их сопровождают две кобии и несколько крупных прилипал. Поскольку видимость по-прежнему ниже среднего, акулы то пропадают за границами видимости, то проявляются совсем близко. Видим вход в пещеру, довольно узкий, уходящий вниз. Оттуда показывается Йорген и манит нас рукой. Головой вниз вплываю в пещеру, от увиденного на мгновение теряю контроль над плавучестью, приходится схватиться за Йоргена. Огромный мраморный хвостокол, не менее полутора метров в поперечнике, лежит на дне. Аккуратно ложусь рядом, вижу брызгальце, глаз, край диска, коричневатый сверху, ярко-белый снизу. В этот момент боковым зрением чувствую движение слева, поворачиваю голову – второй скат, намного больше первого, скользит над песчаным дном пещеры. Пару минут скаты пытались найти спокойное место, двигались по пещере, но потом раздраженно взмахнули крыльями и выскользнули наружу, чуть не сбив наших товарищей, стоящих у входа. Мы тоже выбрались из пещеры: гиганты, не уходя далеко, плавали над песчаным дном. А над головой крутились уже пять темноперых акул. Но на манометре моих напарников по сорок-пятьдесят атмосфер, пора наверх. Как говорил наш мальдивский гид, 50 bar – time for mantas.
На поверхности делимся впечатлениями. Во-первых, размер большего хвостокола. Получается никак не меньше двух метров в поперечнике. Несколько человек (я в том числе) мерили его размахом рук – он намного больше размаха. Во-вторых, каждый встретился с этими скатами по-своему: еще одна пара, как мы, видели их в пещере, кому-то показалось, что вдруг поехало дно; а Витя Семененко, проплывая сквозь тоннель и глядя на дно перед собой, уперся в ската головой. Поднял голову – сверху огромное белоснежное брюхо. Скаты держались у входа в тоннель, и не сразу ушли оттуда. Смотрим в книжки – это Taeniura meyeni, мраморный или пятнистый хвостокол, указанный максимальный размер – 220 см. в поперечнике. Судя по поведению, это могла быть пара в процессе ухаживания.
Третье погружение – снова течение, теперь уже с другой стороны и не такое сильное, как утром. Акулы на месте. Влезаем в пещеру, скатов, увы, нет. Зато пещера ведет на другую сторону косы, так что вылезаем снаружи острова. Здесь же, прямо над пещерой, сквозной тоннель, так же соединяющий бухту с наружной стороной. Несколько раз проходим через тоннель туда-сюда, потом понемногу огибаем косу и возвращаемся в бухту. Темноперые акулы на том же месте – кружат вблизи входа в тоннель и пещеру, на глубине 5-7 метров. Напоследок останавливаемся полюбоваться на них. Не оставляет ощущение чего-то необычного; анализирую – понимаю: до сих пор я наблюдал темноперых акул многократно, но только в определенных местообитаниях, у вертикальных стен, над большой глубиной, в очень прозрачной воде. А здесь: дно на 13 метрах, скалы-камни, мутно, и те же темноперые акулы. Как будто две картинки склеили вместе: акулы с Красного моря и ландшафт с Белого.
Когда мы выходили с третьего погружения, подошел еще один дайверский кораблик, а ко времени ночного подошел еще один. За все время похода это был единственный раз, когда мы видели другие суда с подводниками.
Ночное погружение – обошли вокруг острова на глубине 10-12 м. Богатая жизнь, несколько крупных лангустов, разнообразные мурены, морские змеи. Течение довольно сильное. Запомнилась «спасательная операция»: после погружения, когда уже сидели в зодиаке (восемь человек со снаряжением – зодиак почти тонет), нам просигналили два аквалангиста с другого судна, SANTANA. Они устали звать свою лодку, выдохлись в волнах, и дождались ее, прицепившись к нам. Сказали по-русски «спасибо» - кажется, немцы.
10 марта. С точки зрения погружений – самый нескладный день. Стоим вблизи острова North Twin – небольшой необитаемый остров. Первое погружение – NORTH TWIN PLATEAU. Подводная гора с вершиной на 15 метрах, подножием примерно на 50 м, склоны довольно крутые. Буйка нет, горку находят по эхолоту. План простой: по звуку сирены прыгать с корабля и камнем уходить на дно. Учитывая сильное течение, план вызывает сомнения. Накануне я предложил Йоргену встать в 5-30 и нырнуть в 6, чтобы попасть на стоячую воду; но он решительно отверг ранний подъем, - мол, все будет нормально. Ладно, время 7-30, прыгаем с дайв-дека, камнем вниз – встречаем дно на 35 метрах. Почти сразу видим ската-орляка, у него замечательно длинный хвост, наверное, совсем целый. Йорген со своей парой, не долго думая, уходит глубже, сплавляясь по течению. Мы же, прижимаясь ко дну и старясь держаться между камнями, потихоньку двигаемся вверх по склону против течения. Встречаем нескольких каракатиц. Когда добираемся до глубины 20 метров, течение становится уже очень сильным. На манометрах моих напарников по 30 атмосфер – все, наверх. Остановку безопасности дышали из моего баллона. Погружение заняло 18 минут. Еще две пары наших товарищей, чуть замешкавшиеся на спуске, так и не дошли до дна. Нет дна на 40 метрах – наверх, все правильно. Йоргеновская группа видела двух леопардовых акул, на 38 м; поднимались тоже на его октопусе. Нервное получилось погружение, и очень короткое, больше так не хочется.
После завтрака вплавь высадились на остров. Пока плыли над прибрежным мелководьем, вокруг плавали две змеюки – похоже, не морские, очень толстые и мощные. С корабля камни на берегу выглядели ласковыми, гладкими и прогретыми солнцем, на деле они оказались высокими и сплошь покрытыми балянусами. Изрезались и исцарапались на неделю вперед, но полазили по тропическому лесу.
Второе погружение – NORTH TWIN PINNACLE. Похоже на первое место, только вершина помельче – 5 метров, и течение было потише. Полазили по склонам, между здоровенных булыжников и скал, очень много и очень красивые альционарии. Хорошее погружение, его можно использовать для знакомства с местными кораллами.
Перешли к острову South Twin. Не очень понятно, почему они называются близнецами (twins) – не похожи друг на друга и не близко. Третье и четвертое (ночное) погружения сделали на склоне острова. Скалы, огромные булыжники, богато обросшие мягкими кораллами, горгонариями, антипатариями. Много мелкой живности. Ночью – куча ракообразных: крабы-губконосы (Dorippe), крабы-декораторы (Majidae), отшельники, лангусты, раки-медведки, креветки-боксеры, чистильщики. Интересное место, но ничего особенно примечательного.
11 марта – БИРМАНСКИЕ БАНКИ! То, ради чего затевалась поездка. В разных книжках по Индийскому океану не меньше трети фотографий сделаны здесь, поэтому ждали этих погружений с особенным чувством. Земли не видно, по всему горизонту – море. Банки – большие поднятия, с почти плоскими вершинами и пологими склонами. Вокруг - глубины около 300 м, вершины банок на глубине 15-22 м.
Первое погружение – HECKFORD (BIG) BANK. Самая большая и глубокая из Бирманских банок. Вся банка в поперечнике около 2 км., вершина на глубине 21 метр, к краям постепенно понижается до 24-25 метров, потом склоны становятся более крутыми. Опускаемся, видимость отличная – около тридцати метров. Замечательный ландшафт, раньше с таким не встречался: ровное плоское дно, полностью покрытое коралловыми постройками. Главным образом массивные, грибовидные колонии поритов (Porites), между ними чистые, идеальные кусты акропор, мерулинид, других мадрепоровых кораллов. И самое необычное: в промежутках между кораллами лужайки из ярко-зеленой водоросли, они очень раскрашивают пейзаж, придают ему нарядность, что ли. Не знаю, что это за водоросль: у нее длинный четковидный таллом (тело), немного напоминающий комнатные вьющиеся растения. И вот это сочетание отличной видимости, солнца, богатых коралловых зарослей и ярко-зеленых пятен создает очень радостное впечатление, можно просто плыть и любоваться ландшафтом, как на прогулке по весеннему лесу. Из крупной живности: две небольшие акулы-няньки прошли вдалеке, метрах в десяти-пятнадцати; и метровая белоперая акула (Carcharinus albimarginatus, silvertip shark) долго рыскала вокруг, несколько раз была совсем близко. Мы двигались перпендикулярно к течению, к концу погружения приблизились к краю банки – кораллы кончились, началось песчаное дно. Остановку безопасности висели уже над большой глубиной. Йорген рассказывал, что на большой банке он встречал самых разных животных: больших скатов, груперов, и самое редкое: акулохвостых скатов, гитарников.
Второе погружение – ROE BANK. Ландшафт очень похож на большую банку, чуть мельче – вершина на 18 метрах. Погружение по той же схеме: падаем вниз, и потихоньку плывем под углом к течению. Йорген говорил, что так лучше приближаться к акулам: чтобы запах уносило в сторону. На банке Ро много крупных коралловых столбов и грибов, иногда под ними образуются небольшие пещерки или гроты с песчаным дном. Методично заглядываю во все подобные места, и вот удача: в низкой пещере лежат три крупные, больше трех метров, акулы няньки. Подзываю напарников, предлагаю им право первым полежать в пещере; они почему-то смущаются. Залезаю сам. Лежу с няньками бок о бок – для меня это первая такая встреча. Стоит пошевелиться – они начинают волноваться, вздыхать, отодвигаться к стенке. Очень хочется потрогать, но боюсь испугать их. Выхожу из пещеры, теперь уже ободренные мои напарники по очереди заходят к нянькам. От этой встречи остались лучшие воспоминания и три плохие смазанные фотографии.
Третье и четвертое погружение – SILVERTIP BANK. Самая мелкая и маленькая банка: вершина на 14 метрах, вся банка не более 500 м в поперечнике. Есть хороший буй, поэтому судно швартуется, и можно спокойно опускаться по концу. На этой банке есть ручные рыбы: большой картофельный групер Боб, барракуда Барри, и акула-нянька Билли. Как ни странно, в полном соответствии с рассказом гидов прямо под кораблем нас ждал Боб. С большим удовольствием он позволил каждому (!) почесать себе брюхо и бока, а в рот мы руки не совали, опять же в соответствии с брифингом. Одна пара наших товарищей видела Билли – жирную акулу-няньку, однако она не стала общаться, а наоборот, резко уплыла. Что касается Барри – не знаю. Издалека мы видели большую барракуду, но она уплыла не представившись. Мира рассказывала, что недавно Барри укусил одного из гостей – тот подманивал Барри, делая вид, что предлагает ему еду, а сам протягивал пустую руку. Поэтому остался с прокушенной рукой. «Yees, he can be dangerous, this Barry» - говорила Мира.
К концу четвертого погружения поднялось сильное течение, и пока мы висели на остановке, дно неслось под нами, а потом резко пошло вниз. Последнее что мы видели – далеко внизу, на песчаном дне, силуэты четырех серых акул. Скорее всего, это рифовые акулы (Trienodon obesus, whitetip reef sharks). На закате уходим с бирманских банок, впереди – долгий переход.
12 марта. Первое и второе погружения – FAN FOREST PINNACLE. На русский это можно перевести так: гора с лесом горгонарий. Место полностью оправдывает свое название. Без сомнения, это лучшее место за все сафари. Скалистая подводная гора, плоская вершина на 5 метрах, подножие на 35, дальше песчаное дно уходит еще глубже. В разных местах, на глубинах от 20 метров и ниже, скальные склоны то и дело перемежаются песчаными плато: участок плоского дна, затем следующий склон или стенка. Горгонарий так много, и они такие большие, что когда лежишь на песке, действительно чувствуешь себя в лесу. Ландшафт очень сложный и расчлененный, любопытно просто плавать и смотреть. Видимость переменная: от хорошей до средней, 15-25 метров. Очень много леопардовых акул (они же акулы-зебры, Stegostoma fasciatum). Часто в поле зрения сразу две, а иногда и три акулы! Они лежат на песке, позволяют подходить вплотную и лежать рядом с ними. У одной акулы изо рта тянулась леска, я поймал ее, думая вынуть крючок и освободить ее, но леска уходила далеко вглубь пасти.
На одном из песчаных плато, в полном соответствии с обещаниями на брифинге, лежали и плавали четыре серых рифовых акулы. На вершине горы кишит жизнь. Очень много скорпен и ежей, поэтому остановка тоже проходит интересно.
Между первым и вторым погружениями наблюдали рыбацкие лодки. Большие баркасы (7-8 м), завешанные навесами, ширмами и одеялами. У этих баркасов замечательные моторы: дизель, от которого идет длиннющий вал (3-4 м), и прямо на валу сидит винт. Все это устройство подвешено на оси и шарнире, так что длинный вал уравновешивает тяжелый двигатель. По-английски лодки с такими моторами называются long-tail (длиннохвостые). Глушителей нет, поэтому треск моторов слышен очень издалека. К подводной горе уже относимся как к своей, родной, поэтому ревностно провожаем лодки взглядами – не станут ли на нашем буйке. Опасения понятны: главный способ добычи – динамит. Йорген рассказывает, что два раза нырял здесь после взрывов. Печальная картина: все дно усеяно мертвой рыбой, обломками кораллов, щебнем. Но сейчас рыбаки, похоже, опасаются, или просто идут к другим местам.
На брифинге перед вторым погружением Мира и Йорген выясняют между собой, где здесь живут морские коньки и трубкорылы. Йорген говорит: «Мира знает кустик, на 22 м, там живет один трубкорыл». «Нет, два!» - гордо возражает Мира. Мы уверены, что это шутки: если уж трубкорылы, крошечные рыбки, живут здесь – то их должно быть много, надо только внимательно смотреть. Во втором погружении снова лежим на песке с акулами, прячемся в горгонариях, потихоньку обходим гору, и те, у кого хватило воздуха, встречают Миру – именно там, где она обещала, около кустика антипатарий, и в нем сидят два трубкорыла. Фантастические создания, они прячутся в ветвях коралла, и колышутся вместе с движениями воды. Двигаемся вверх по склону: в щелях сидят раки-богомолы – крупные, сильные, ярко окрашенные рачки. К концу погружения все собираются на остановке на плоской вершине. И здесь, на глубине трех метров, стоит на течении большая леопардовая акула. Ее можно потрогать – она лишь делает сильное движение и отходит на метр-два. Нехорошо, конечно, но воздух все истратили до нуля – уходить совсем не хотелось.
Небольшой переход, и на третье и четвертое погружение становимся у WESTERN ROCKY: островок и несколько скал поднимаются над поверхностью воды. Рядом стоят две рыбацкие лодки. Примечательность этого места – пещера, насквозь проходящая через островок. Видимость опять средняя: 7-10 м. В пещере огромное количество ракообразных: лангусты, рифовые омары, креветки-боксеры, крабы-ксантиды, отшельники. Помельче есть еще несколько пещерок и гротов. На глубине 7 метров встречаем группу каракатиц: три штуки. Явно в процессе ухаживания, потому как не обращают на нас внимания, и позволяют дотрагиваться. Роль двух каракатиц более-менее понятна: аккуратная самочка шарит щупальцами в щелях и кораллах, продолжая охотиться, или просто делая вид, что ей неинтересен огромный роскошный самец. А он то обнимает ее всеми щупальцами, то нежно гладит по спине, то сплетается с ее щупальцами, прижимаясь к ней всем телом. Что же третья? Она смущенно жмется к самцу, иногда осторожно дотрагиваясь до него щупальцем. Она меньше других, и плавник у нее порван, и выглядит она очень печально. Я провел с ними около получаса, но так и не понял, кто это: отвергнутая подруга, или менее удачливый самец, или уже оплодотворенная (и потому неинтересная) самка. Внезапно слышится (и чувствуется всем телом) ощутимый удар. Взрыв. Неужели соседи-бирманцы не дождались нашего возвращения из-под воды? Когда вылезли на корабль, Мира сказала: «Нет, что ты, это взорвали очень далеко, километрах в двух». Хочется надеяться, что не на FAN FOREST PINNACLE.
Отдыхаем между погружениями: бирманская рыбацкая лодка подошла совсем близко. Народу там оказалось страшно много: под занавесками обнаружились двухъярусные нары, отовсюду высовывались люди, или не высовывались, а просто лежали и терпели жару. Не меньше двенадцати человек. Под лодкой стояла какая-то простенькая ловушка на лангустов, больше никакой активности не наблюдалось. Два рыбака приплыли к нам на корабль, и после долгих объяснений уплыли с двумя пустыми пластиковыми канистрами из-под воды, очень довольные.
Последнее погружение: хочется плавать дольше и дольше. Лазим по щелям, по закуткам, рассматриваем вблизи кораллы и водоросли. Маленькая змея охотится на скалах, почти полностью исчезая в расщелинах и норах. Погружение подходит к концу, солнце идет к закату.
Что еще рассказать про погружения в Бирме? Сейчас здесь работают всего шесть – семь сафарийных судов. Все они тайские и выходят из Таиланда – в Бирме нет никакой инфраструктуры и туризма (подводного уж точно). Освоена только очень небольшая, самая южная часть архипелага Мергуи, дальше на север все неныряно. Из знаменитых мест, упомянутых во всех путеводителях, мы не посетили одно – BLACK ROCK. Йорген говорил, что это место сильно выбито рыбаками, и последний раз, когда они там были, - пусто и безжизненно. А американская тетенька, с которой разговорились в обратном самолете Ранонг-Бангкок, сказала – нет, были на BLACK ROCK, всё супер, лучшее место. Так что в Бирме еще нырять и нырять.
На следующее утро мы высадились в бирманском Ко-Тонге, но это уже другая, наземная, история...
